Режиссёрка мультфильма «От греха подальше» о превращении иконы в визуальный образ, страхе начать, поиске звука вымирающей птицы и том, почему иногда институт — это просто удобная обёртка для независимого кино.
Гало:
Как возникла идея создать мультфильм «От греха подальше»?
Екатерина:
Самой такой первой искоркой идеи было то, что в доме моих родителей есть икона. Когда смотришь на неё под наклоном, то видишь только тёмный силуэт человека и золотой круг нимба. И мне всегда казалось, что это очень похоже на космонавта, а не на святого, не на традиционное изображение. И уже тогда мне показалось это интересным визуальным моментом.
А потом, когда уже в институте я изучала драматургию и вновь возвращалась к этой идее, я подумала, что было бы интересно разбить что-то сверхценное. Это было бы драматично - разбить нимб. Так родилась и визуальная идея.
Гало:
Получается, вы собирали образы постепенно?
Екатерина:
Я увидела этот образ в довольно сознательном возрасте, около 17 лет. В дальнейшем периодически возвращалась к этой идее, и с тем, чем больше я узнавала об анимации, драматургии, режиссуре, тем, четче это оформлялось. Изначально мне хотелось вообще снимать этот мультфильм на третьем курсе, но, к сожалению, пришлось очень долго развивать концепцию. Мне хотелось, чтобы это было каким-то достойным способом сделано драматургически. Я не знаю, получилось или нет, судить уже вам. К удовлетворительной форме для меня это пришло к концу пятого курса, и я сделала это своей дипломной работой.
Гало:
Какова роль преподавателей и вообще института в вашей работе?
Екатерина:
Я выпускница СПбГИКиТ и я бы сказала, что там довольно был разнообразный преподавательский состав, некоторые из них были просто потрясающими людьми, интересными, некоторых я не буду комментировать. Я бы сказала, что эту идею мне частично помог развивать преподаватель по монтажу Егоров Денис Владимирович, который впоследствии стал моим дипломным руководителем. Я благодарна, что мне давали советы и задавали наводящие вопросы, помогали мне рассуждать насчёт этой работы, но при этом не было какого-то вероломного вмешательства. И про себя могу сказать, что для меня мои работы довольно важны, и поэтому я бы вряд ли всё равно чьё-то мнение, если оно сильно противоречит моему, стала бы принимать к сведению. Но этому преподавателю и некоторым другим я очень благодарна за то, что они мягко подталкивали.
Гало:
То есть, если бы преподаватели не согласились с вашей точкой зрения, то фильма могло бы и не случиться?
Екатерина:
Нет, почему? Я говорю о том, что я не обязательно что-то, что мне говорят преподаватели, применила бы в фильме или прислушалась бы к какому-то замечанию, потому что у меня было определенное свое видение, и мне хотелось его реализовывать. Если бы институт был сильно против моего взгляда, метода в конкретных решениях, то, скорее всего, это бы просто не было моей дипломной работой. Просто я бы не делала это на базе института. Тем не менее, у меня была цель снять этот фильм, и я не знаю, в курсе вы или нет, но я и мой продюсер собирали бюджет этого фильма на краудфандинговой платформе, В этом поучаствовали много наших друзей, коллег, подписчиков. И в целом этот фильм довольно независимый. Просто было удобно его вписать как дипломную работу, потому что это закрывало сразу несколько вопросов.
Гало:
А что стало самым сложным в работе над проектом?
Екатерина:
Сложно было остановиться в его разработке и начать уже делать, потому что я была одержима перфекционизмом. Это моя первая самостоятельная работа и более-менее серьезная. Самостоятельная в смысле режиссерская и как сценариста. Было много неуверенности, было много невошедших идей. В какой-то момент, тоже не без помощи дипломного руководителя, я поняла, что нужно уже просто начать делать и позволить этому фильму быть законченным, завершенным, даже если он не будет каким-то идеальным, или не будет воплощать все придуманные визуальные идеи.
Гало:
А какую главную идею или несколько идей вы бы хотели донести до зрителей?
Екатерина:
Я бы хотела как раз оставить здесь свободу интерпретации, потому что было привлечено очень много мифологичных образов, и мне кажется, что здорово, когда есть какой-то такой загадочный фильм или мультик, который можно трактовать по-разному.
Гало:
Какими чертами характера вы наделили главных героев и почему?
Екатерина:
Тут тоже есть вопрос к тому, что хотелось в них положить и что считает зритель. Главный герой немного перфекционист-невротик, довольно трусливый и пассивный на протяжении всей своей жизни, но с высокими устремлениями и вопросами к жизни. То есть немного диванный мечтатель, которого приключения сами несут. Мне все персонажи эти очень близки и нравятся, но я считаю очень прикольными братьев-близнецов инопланетян. Они такие просветлённые высшие создания, которые уже стоят на какой-то следующей ступеньке развития человечества, которых не парят все эти наши страсти и желания. Вот они действительно очень целеустремлённые ребята, которые, несмотря на, возможно, какую-то цикличность своих действий, просто идут к цели. И также есть персонаж-планетянка. Она довольно хитрая и… и такая цельная со своей темной стороной девушка, оппозиция к главному герою.
Гало:
Эти черты характера находят отражение в вас?
Екатерина:
Все авторы неизбежно себя воспроизводят в своих творениях, поэтому наверняка и во мне что-то такое есть. Если мы будем говорить о юнгианском прочтении, то вообще человек продуцирует своё бессознательное в своё творчество. Все перечисленные мной свойства в каких-то моментах свойственны всем людям, когда мы занимаем определенные роли в каких-то сюжетах.
Гало:
Как вы выбирали музыкальное сопровождение и звуковые эффекты для мультфильма?
Екатерина:
Над этим работал звукорежиссер фильма Тимур Фарниев. Еще познакомившись с ним до начала работы над этим фильмом я поняла, что этот человек похоже чувствует со мной. У него есть определенная пытливость, которую ты не всегда встречаешь в ближнем профессиональном кругу, в котором ты оказываешься, когда учишься в институте. Мы вместе искали звуковую картину, референсы. Чуть-чуть попробовали экспериментировать, но в целом я бы сказала, что это его заслуга.
Из образов, которые лично мне было важно принести в этот фильм - звук чешуегорлого мохо или чешуегорлого гавайского медососа, птицы вымирающего вида. Это был самец, у которого уже не было самки, то есть он был последний в своем виде, в своем роде. На эту песню должен быть ответ, а его не было. И мне показалось это очень поэтично, грустно и интересно, потому что это не музыка, не песня, не шум, а вот какая-то такая музыка природы, песня птицы. И мне было очень важно, чтобы мы включили этот образ в звуковую картину фильма. И тогда у нас стала проблема, что эта запись сохранилась в очень плохом качестве. Мы долго искали варианты повторить эту музыку, этот звук каким-то инструментом или почистить запись с помощью нейросети. И в итоге пришли к тому, что Тимур просто по старинке вырезал все шумы вручную, что было довольно кропотливой работой. Большое ему тоже за это спасибо.
Гало:
Планируете ли вы продолжить работать в анимации? И если да, есть ли у вас какие-то новые идеи для проектов?
Екатерина:
Наверное, из того, чем я могу поделиться, мы с моим одним другом-сценаристом обсуждаем, оформляем уже нашу идею с детским сериалом, потому что это тоже довольно интересный жанр.
Гало:
Что вы можете сказать начинающим режиссерам?
Екатерина:
Ммм... Ну, типа, слушайте только себя, и меньше слов, больше дела.